Гегель о государстве

Представление Гегеля о государстве

Одна из наиболее смелых и оригинальных концепций Гегеля в его философии права является концепция государства как зрелого осуществления нравственности .В противоположность обычному пониманию, склонному видеть в государстве организацию социального этического минимума, Гегель утверждает политическую совместимость людей как организацию такого этического максимума, который в свою очередь только и возможен при наличности высшего индивидуально-этического взлета. Если, как это уже ясно, нравственная субстанция немыслима без социально- сращенной жизни людей, а такая жизнь требует, чтобы личная добродетель стала всеобщим законом человеческого бытия, то понятно, что уровень на котором осуществляется государство как зрелая и высшая форма нравственной субстанции, является исключительно высоким.. Государство получает максимальное задание и абсолютную санкцию. Однако в таком понимании государство есть не идеал , но действительный образ мира; сущность его в торжестве социально – всеобщего и индивидуально- единичного ; жизнь его есть жизнь органической тотальности ; сила его есть сила Духа Божия, живущего в нем и творящего себя через него; право есть правота всеобщей воли ; уровень его есть конкретная нравственность, сотканная через слияния добродетельных душ; цель его есть Духа Божия на земле – свобода. Общий , схематически взятый, облик этого замысла во многом близок политическому учению Аристотеля; однако схема выполнения значительно приближает Гегеля затруднениям платоновского дуализма; то и другие , конечно , с сохранением всей глубокой оригинальности его самостоятельных социально- философских прозрений.

Основная сущность государства- это метафизически-конкретное единство эмпирически- дискретного множества людей. Первое условие наличности государства есть существование множества человеческих индивидуумов.

Множество людей, участвующих в государстве , не есть “простое множество” , то есть толпа , лишенная связи и единства, или “агрегат частных лиц”, пребывающий в состоянии атомического распыления. Такое состояние народа было бы “состоянием бесправия, безнравственности, неразумия”;подобно “взволнованной стихии моря”, народ как “бесформенная масса” был бы “элементарен, неразумен и страшен” в своих движениях и деяниях; это был бы не народ, а сброд черни, не populus, а vulgus, дикая, слепая сила”, всегда готовая к саморазрушению.