Кейс. Казнить нельзя помиловать. Решение кейса.

КЕЙС «Казнить нельзя помиловать»

Исполнительный директор фирмы «Инженерные технологии» Николай Дружинин вступает в конфронтацию с руководителем компании Алексеем Ходовским, и тот намерен его уволить. Судьба Дружинина будет решаться на ближайшем совете директоров. Убежденный в своей правоте, Дружинин думает, как защитить себя.

Проблема
Четверг, 7 февраля, 16:10
Николай Дружинин вышел из ресторана «Dolce Vita» и закурил. В памяти всплыли строки из стихов давнишнего приятеля — пару дней назад он подарил Дружинину свежеизданный сборник: «что виделось замыслом, стало нелепой пародией…», «я хотел бы забыть обо всем и проснуться уставшим от сна…», «не устремляйся мыслью своей за пределы силы своей…» И почему он их запомнил? Да просто память у него хорошая. Вот и сейчас яркими вспышками пронеслись воспоминания.

Вот одна из первых встреч с Алексеем Ходовским. Тогда они договорились «идти по бизнесу вместе». Шеф был ярок, убедителен, рисовал картины светлого будущего, чертил диаграммы и графики роста. Последний «рисунок» состоял исключительно из цифр — на клочке бумаги Ходовский написал внушительную сумму годового оклада, страховки и процента от прибыли.

Или вот совет директоров. Ходовский представил Дружинина как действующего исполнительного директора, познакомил со всеми. Председателем был Смыслин, бывший заместитель министра, доктор наук, обаятельный пожилой человек, обладавший связями в верхних эшелонах власти, однако заседание вел Высоковский, известный бизнес-консультант, приятель Ходовского. Высоковский был настроен доброжелательно и всем своим видом показывал, что готов на все, лишь бы поскорее закончить совещание: участников ждал роскошный обед в лучшем ресторане города. Третий член совета директоров, Сергей Старшов, возглавлял производственный блок компании и владел символическими десятью процентами акций. Четвертым был Холодков, директор одного из филиалов, наемный менеджер. Пятым — сам Ходовский.

Вспомнился Дружинину и первый рабочий день. В учебном центре «Инженерных техноглгий» шел тренинг «Мотивация и приверженность компании». На его проведении настоял Ходовский — он пригласил известного психолога, специалиста по мотивации и развитию карьеры, и направил на занятие почти всех сотрудников фирмы.
— Теперь, — сказал Ходовский, прервав психолога и выдвинув Дружинина на авансцену, — вами будет руководить Николай Степанович. Я не ухожу, всегда буду рядом, но с этого момента ваш начальник он! — И Ходовский с детской радостью на лице указал на Дружинина.
Сначала работалось Дружинину на удивление легко. Он быстро нашел общий язык с Ходовским, даже вроде как подружился с ним. В скольких командировках они побывали вместе! Сколько московских контор обошли в поисках новых контрактов, альянсов, идей и знакомств! А как замечательно отдохнули летом на Чемале!
Но спустя девять месяцев тесного сотрудничества все вдруг пошло наперекосяк. Отношения с Ходовским обострились, а недавно перешли в стадию открытого конфликта. Положение Дружинина пошатнулось, и он уже не был уверен, сможет ли выполнить все взятые на себя обязательства и вообще удержаться на посту исполнительного директора «Инженерных технологий».
Впрочем обо всем по порядку.

Начало
Все началось в середине 1990-х с поставок на российский рынок немецких автономных газовых котельных. Удачно заключив несколько контрактов, руководитель «Инженерных технологий» Алексей Ходовский увеличил оборотный капитал и шагнул в сопряженные отрасли. Чтобы питать котельные по временной схеме до сдачи объектов в эксплуатацию, нужны были источники энергии. «Инженерные технологии» занялась поставками, монтажом и гарантийным обслуживанием дизельных электростанций. Для их бесперебойной работы требовалось горючее. И вот уже компания сама строит хранилища для топлива и прокладывает газопроводы. Создав альянс с проектной компанией и организацией, специализирующейся на земляных работах, «Инженерные технологии» замкнула на себя все строительство внешних инженерных сетей.

По большому счету компания развивалась благодаря связям и талантам Ходовского. Он был харизматичным и энергичным руководителем, способным вдохновлять и вести за собой. Вместе с тем он очень разбрасывался — в его голове постоянно рождались идеи, он быстро охладевал к текущим проектам и загорался новыми. В первые годы существования «Инженерных технологий», когда компания была маленькой, почти домашней, Ходовский мог позволить себе подобное непостоянство. Но управлять в такой манере разросшимся диверсифицированным бизнесом оказалось непозволительной роскошью. И первое детище Ходовского остановилось в своем развитии. Алексей Петрович теперь работал только с предоплатой и часто прибегал к краткосрочным заимствованиям.

И вот когда он понял, что пора передавать бизнес в оперативное управление профессиональному менеджеру, судьба свела его с Дружининым. Потратив несколько недель на анализ сложившейся ситуации, Дружинин сформулировал четыре первоочередные задачи. В первый год компании под его руководством предстояло структурировать текущую деятельность, перевести отчетность на единую ИТ-платформу, стать «более рыночной», формализовать процесс развития и направить его в нужное русло. Увеличением объема продаж и повышением производительности Дружинин хотел вплотную заняться на второй год. Такую последовательность ему (хоть и не без труда) удалось отстоять сначала перед Ходовским, а затем перед советом директоров.

Дружинин начал с того, что разработал систему управления качеством — десятки стандартов, регламентировавших основные и вспомогательные бизнес-процессы «Инженерных технологий». Затем он создал несколько новых отделов —исследования рынка, предпродажной подготовки, продаж, послепродажного обслуживания, — а всем проектам, направленным на развитие компании, придал высокий приоритет.

Поначалу Ходовский принимал активное участие в судьбе компании и по мере сил помогал новому исполнительному директору. Но шло время, и постепенно Алексей Петрович потерял интерес к «Инженерным технологиям» и переключился на свое очередное детище — тон-студию «СаундФилмСистем», которая оказывала услуги по записи и сведению звука в формате Steinberg Nuendo. Новая игрушка тешила самолюбие Ходовского, и он не задумываясь вкладывал в нее средства, мечтая в конце концов создать киностудию полного цикла.

Конец
Дружинину новое увлечение шефа пришлось не по душе. Не то чтобы ему лично было до этого дело — нет. Причина была в другом. «СаундФилмСистем» пожирал ресурсы «Инженерных технологий», и противостоять этому Дружинин не мог. Начиналась все в общем-то безобидно. Однажды Ходовский попросил на денек бригаду грузчиков — пришла машина с оборудованием. Грузчики тогда простаивали, и занять их работой было даже кстати. Но дальше события развивались стремительно. Пару раз в неделю в кабинете Дружинина звонил телефон, и из трубки доносился властный голос шефа:
— Николай Степаныч, притормози-ка на время выплату годовых бонусов, мне надо второй павильон оборудовать…
Или:
— Так, Николай, подгони-ка мне завтра людей: во втором павильоне работ полно. Хочу быстренько все закончить и показать студию Ренате — чем черт не шутит…
Или:
— Николай, я тебе сейчас номер счета T.C. Electronic пришлю — переведи им двести тысяч. И вообще, почему ты до сих пор не разогнал… ну, скажем, половину проектировщиков? Едят каждый месяц столько, сколько стоит новенький пульт, а толку от них — ноль. И продажи не растут.
И так далее в том же духе. Дружинин сопротивлялся, убеждал шефа, что люди ему и самому нужны, что из-за нового проекта Ходовского он не укладывается в срок, что лишних денег у него нет и в помине — скорее наоборот. Но Ходовский и слышать ничего не хотел. Ему нужны деньги и люди, и точка! А где их брать, как ни в собственной компании?!

У Дружинина опускались руки. Ходовский и так требовал от него слишком многого, да еще и работать не давал. Действовать вопреки его воле Дружинин не имел права: например, он уже несколько месяцев пытался уволить начальника юридического отдела — абсолютно бесполезного старичка, уже пару лет как выпавшего из действительности. Но старичок был другом Ходовского, а значит, обладал неприкосновенностью. Дружинин злился, но поделать ничего не мог. И вот постепенно недопонимание между Ходовским и Дружининымм переросло в конфликт.

Неделю назад до Дружинина дошли слухи: на ближайшем совете директоров будет решаться его судьба. Ходовский, уставший бороться со строптивым исполнительным директором, заявит всем, что тот не оправдал его надежд. Слухи в общем-то были весьма смутными и ничем не подтверждались, но Дружинин ни секунды не сомневался: все это правда.

В принципе, если совет директоров постановит лишить исполнительного директора всех полномочий, Дружинин это переживет. Он опытный специалист и без труда найдет достойное место. Но выходить на рынок с подмоченной репутаций, со славой человека, не справившегося с работой и вылетевшего из своего кресла, он, конечно, не хотел. Да и вообще, с какой стати он должен уходить? Он все делает правильно, из последних сил отстаивает интересы «Инженерных технологий», последовательно идет к поставленной цели.
В общем, поразмыслив, Дружинин решил бороться — за себя, за свой пост и, в идеале, за расширение полномочий. Для победы ему нужны были голоса большинства членов совета директоров. Если они будут знать обо всем только со слов Ходовского, поражения не избежать. Поэтому нужно поговорить с ними до заседания, объяснить, что происходит в компании, убедить их в своей правоте. Приняв это решение, Дружинин стал обзванивать будущих судий.

Вторник, 5 февраля, 19:00. Ресторан «Старая таможня»
Смыслин, несмотря на занятость, сразу согласился встретиться. В прошлом чиновник высокого ранга, на закате карьеры он работал советником руководителя крупного федерального проекта. Кроме него мало кто разбирался в производственной стороне проекта, а потому значительную часть времени он проводил в Сибири, там, где осваивались бюджетные деньги. Председательство в совете директоров «Инженерных технологий» было в каком-то смысле данью уважения отцу Ходовского, вместе с которым они начинали в далеких 1960-х…
Дружинин: Виталий Иванович, спасибо, что уделили мне время!
Смыслин: Пустяки, слушаю вас.
Дружинин: Мы с Ходовским последние недели на ножах. Это не просто осложняет работу — на ближайшем совете директоров он наверняка поставит вопрос о моем увольнении.
Смыслин: Ну для меня это не секрет. Алексей говорил, что в последнее время не доволен вами. Да и финансовые результаты не в вашу пользу.
Дружинин: Я и не обещал экономического чуда в первый год работы. А финансовая отчетность не отражает истинного положения дел.
Смыслин: Что так?!
Дружинин: Между «Инженерными технологиями» и новым бизнесом Ходовского нет четкой границы. Взаиморасчеты осуществляются по необоснованно низким трансфертным ценам, деньги гуляют между компаниями, приоритеты по крупным платежам всегда в пользу «СаундФилмСистем».
Смыслин: Вы имеете в виду студию звукозаписи?
Дружинин: Ну да. У Алексея идея фикс: превратить маленькую никому не известную «СаундФилмСистем» в киностудию полного цикла. Закуплено дорогое оборудование, строятся съемочные павильоны. В итоге — куча долгов, деньги вымываются из операционного капитала «Инженерных технологий».
Смыслин: Новый бизнес конкурирует со старым?
Дружинин: А Ходовский — со мной. Доказывает, что он более грамотный хозяйственник, что «СаундФилмСистем» — важнее. Неужели он не понимает, что в ближайшие годы именно «Инженерные технологии» будет дойной коровой для всех его бизнесов?! Что со мной надо не конкурировать, а сотрудничать.
Смыслин: Мне очень трудно что-то советовать. Ходовского не переделать. Либо вы приспособитесь, найдете алгоритм сосуществования, либо вам действительно придется уйти. Хозяин — барин. Сейчас он, похоже, хочет доказать себе и окружающим, что в состоянии поднять новый проект. В ущерб экономической логике и, вероятно, даже ценой «Инженерных технологий».
Дружинин: Но ведь можно же созидать не разрушая.
Смыслин: Можно, но представление о границах дозволенного у всех разное.
Дружинин: Виталий Иванович, все это так, но мне бы очень хотелось, чтобы на совете директоров вы поддержали меня. Мы построили прочный фундамент для будущих успехов. Я выполню то, что обещал, и, если будет угодно, уйду. А сейчас по разным причинам мне бы этого очень не хотелось.
Смыслин: Хорошо, я постараюсь повлиять на ситуацию. А вам с Алексеем надо пересмотреть взаимные ожидания, перезаключить, так сказать, психологический контракт.

Среда, 6 февраля, 11:15. Офис «Инженерных технологий»
Холодков, директор регионального филиала, был для Дружинина темной лошадкой. Они встречались не чаще раза в квартал, когда Холодков приезжал на совет директоров.
Дружинин: Алло, Сергей, доброе утро! Дружинин. Можешь говорить?
Холодков: Да, слушаю тебя.
Дружинин: В понедельник совет директоров. Ты будешь?
Холодков: Конечно, самолет в субботу вечером.
Дружинин: Один из вопросов на повестке — «Промежуточные итоги деятельности», и наверняка Ходовский что-то затевает против меня.
Холодков: Не исключаю.
Дружинин: А ты в курсе, например, что тормозятся выплаты годовых бонусов, что все деньги идут на какой-то павильон.
Холодков: В курсе, конечно. Но нас с тобой это, по большому счету, не касается. Мы свое все равно получим.
Дружинин: Мы-то получим, но как смотреть в глаза людям?! Обещания-то давал я! Ходовский считает, что я стал слишком самостоятельным. А ведь я, между прочим, с самого начала согласовал с ним все вопросы по людям. И здесь моя позиция будет принципиальной.
Холодков: Ну и вылетишь с треском на ближайшем совете!
Дружинин: Вылечу, если вы меня не поддержите. Он же играет ситуацией. Делает так, как выгодно ему. А ведь от него требуется нет так много. Признаться, что увлечен новым проектом. Что проект на инвестиционной стадии. Съедает много денег. Мы сядем, выстроим финансовые потоки, высчитаем необходимый объем финансирования со стороны «Инженерных технологий»... Делов-то!
Холодков: В общем, да.
Дружинин: Ты поддержишь меня?
Холодков: Ну… наверное. Посмотрим… Но не обессудь, если что-то не так пойдет. Я много лет работаю в «Инженерных технологиях», и мне, в отличие от тебя, другой работы здесь не найти. Разве что к вам в головной офис перебираться.

Среда, 6 февраля, 18:20. Лобби-бар отеля «Империал»
Психолог по образованию, Высоковский называл себя «консультантом по сопровождению организационных изменений». Он сделал себе имя в начале 1990-х на модных тогда тренингах личностного роста. Через несколько лет имя стало работать на него. Согласившись войти в совет директоров, Высоковский польстил самолюбию Ходовского.
Высоковский: Что стряслось, уважаемый?
Дружинин: А ты не знаешь? Ты же общаешься с Алексеем чуть ли не каждый день.
Высоковский: Хочу тебя послушать, коли встретились!
Дружинин: Есть вопросы, по которым мы не находим общего языка. Узел затягивается. Не исключаю, что на ближайшем совете он будет откровенно подставлять меня.
Высоковский: Семейная лодка разбилась о быт?
Дружинин: Хохмишь, как всегда!
Высоковский: Ты можешь привести конкретный пример?
Дружинин: Ну, скажем, мне ставится на вид, что я не разогнал половину проектировщиков.
Высоковский: Ну так разгони!
Дружинин: У проектировщиков, между прочим, самая большая нагрузка по сравнению со всеми остальными. И проектные работы — один из столпов компании. Понятно, что бывают сезонные спады, как сейчас.
Высоковский: Чего же ты хочешь?
Дружинин: Хочу хоть какой-то власти. Чтобы Ходовский не управлял через мою голову, не давал указаний главному бухгалтеру, не заключал липовые договоры «Инжененерные технологии» — «СаундФилмСистем». И еще хочу заручиться твоей поддержкой. Наверняка ты будешь вести заседание. Построй его так, чтобы Ходовский понял: коней на переправе не меняют. Поможешь?
Высоковский: Допустим. Лично против тебя я ничего не имею. Но учти, глубоко копать не буду. Ходовский прилично мне платит.

Четверг, 7 февраля, 15:00. Ресторан «Dolce Vita»
Старшов был одноклассником Ходовского. Именно его идею с котельными подхватил в свое время Ходовский — принес денег и в конце концов оттеснил Старшова на второй план.
Дружинин: Сергей, если не ошибаюсь, мы впервые общаемся с тобой вот так неформально?
Старшов: Общались год назад, когда Ходовский знакомил нас. Но тогда было другое время.
Дружинин: Ты тоже заметил, что все изменилось?
Старшов: Еще бы! Любая беспринципность рано или поздно приводит к банкротству.
Дружинин: Не я, надеюсь, беспринципный.
Старшов: Нет, конечно. Ты прекрасно понимаешь, о ком я.
Дружинин: Значит, я могу рассчитывать на твою поддержку? Ходовский будет валить все беды на меня.
Старшов: Знаешь, я голосовал против твоего назначения. Я изначально скептически относился к эксперименту Ходовского с передачей власти.
Дружинин: Но ведь мы многое сделали вместе за этот год. Ты всегда помогал мне.
Старшов: Я производственник, мыслю сухими техническими категориями. И мне, в принципе, неинтересно, что происходит на верхнем этаже компании. Думаю, Ходовский испытывает к тебе профессиональную ревность. То, что не удалось ему, у тебя стало получаться. И от этой ревности страдает компания. Мне за компанию обидно.
***
На улице быстро темнело. Дружинин затушил сигарету и достал ключи от машины. Сигнализация жалобно пискнула. «Как бы и мне не пискнуть так же жалобно на совете директоров, — подумал Дружинин. — Не хочется выглядеть бледно, а шансы очень велики! Если кто и встанет на мою сторону, то только Старшов. Но ему на меня наплевать, поэтому помощник он тот еще. Ну, может быть, еще Смыслин. Вряд ли стоит серьезно рассчитывать на других. Если они не отказались помочь, то лишь потому, что боятся открытого конфликта: а вдруг я останусь. Высоковский приятельствует с Ходовским да и получает неплохо, а Холодков трясется за свое место и вообще, похоже, на мое кресло метит, ему мое увольнение только на руку. Ну про Ходовского я вообще молчу. Так что ситуация складывается явно не в мою пользу. Что бы такое еще предпринять? Ведь проигрывать мне ну никак нельзя!»
Что предпринять Дружинину?

Решение кейса. Оценка отлично. 2016 год сдачи.